Совсем скоро Радуница, которая в этом году припадает на 21 апреля, позовёт брагинчан к могилам родных и близких, чтобы по доброй христианской традиции помянуть дорогие имена, подумать о тех, кто отошёл в вечность. Однако по разным причинам случается так, что нить семейной памяти прерывается – и тогда немилосердное время разрушает заброшенные могилы, вытирает с табличек даты и фамилии.
На довоенной (по левую сторону от входа) части брагинского кладбища, расположенного по улице Кирова (старожилы знают его как Загородское), большинство могил уже не имеет ни крестов, ни надписей, да и сами могильные холмики трудноразличимые, так как заросли травой и почти сравнялись с землёй. Только немногое может рассказать о давней истории Брагина и его бывших жителях.
Таким посланием из прошлого является, например, гранитная плита на могиле Данилы Бакуненко, умершего в далёком 1879 году. Как удалось выяснить, сам Данила и его предки были крепостными крестьянами владельца Брагина графа Рокицкого, но сын Данилы – Иван стал купцом и сумел поставить в память об отце не просто обычный для крестьянских погребений деревянный крест, а памятник из гранита.
Однако наибольшее внимание среди старых захоронений привлекают остатки небольшого кирпичного сооружения. И сразу же возникает вопрос: что это? Чья-то могила? Какая-то культовая постройка? А может, просто сторожка или хозпостройка?..
Если посмотреть на старинную карту 1866 года, то можно увидеть в районе кладбища условный знак, который обозначает часовню. В те времена, насколько известно, никакой полноценной часовни на кладбище не было, но это могла быть надмогильная часовенка, и очень вероятно, что на карте обозначена именно эта постройка.
Благодаря консультации профессиональных историков из Академии наук Беларуси сегодня можно дать этому объекту точное название: на кладбище Брагина сохранились руины надмогильной часовни (часовни-надмогилья), построенной, скорее всего, ещё в середине – второй половине XIX в. Такие ставились в качестве памятника и могли быть рассчитаны на захоронение как одного человека, так и целой семьи.
В последнем случае при построении часовни предусматривалась возможность добавлять в специальную подземную камеру новые гробы – получался своего рода фамильный склеп, только без непосредственного входа в захоронение. В надземной же части часовни-надмогилья гроб не ставился, её оставляли пустой.
Старые жители Брагина подтверждают, что когда-то в бытовом языке в отношении этого сооружения использовалось название «капличка». Представители старшего поколения говорят, ссылаясь ещё на воспоминания своих родителей, что капличка была на кладбище задолго до революции 1917 г., имела крышу из жести, крест наверху, а на стене, обрушенной сейчас, находилась табличка с надписью – вероятнее всего, фамилией похороненного.
Входа капличка не имела – все стены были глухие. Юрий Городный, чьё детство выпало на послевоенные годы, помнит, что возле неё стоял большой кованый крест. Он, кстати, до сих пор сохранился, но находится чуть поодаль. По мнению историков, этот крест имеет признаки эстетики модернизма и может датироваться концом XIX – началом ХХ в.
С тех послевоенных врёмен в памяти Ю. Городного сохранился и почти приключенческий случай: ребята играли на кладбище в бывших немецких траншеях и, заинтересованные капличкой, пробрались в небольшой лаз и нашли внутри что-то похожее на кокарду царского офицера.
Кто именно мог быть здесь похоронен, пока остаётся загадкой. Однако ясно, что это был не обычный брагинчанин, а человек высокого достатка.
Искренняя просьба ко всем, кому-то что-нибудь известно о брагинской капличке, писать на электронный адрес hilevski@inbox.ru.
Виктор ГИЛЕВСКИЙ
